НАЦИОНАЛЬНО-ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СКЛЕРОЗ.

После некоторой даты почти каждым народом и государством собственная история оценивается, расписывается и даже смакуется с превеликим удовольствием, а "до того" — память отшибает или вовсе или собственная история под давлением неопровержимых фактов вспоминается или с большой неохотой, или интерпретируется по-своему и подтасовывается под текущую конъюнктуру господствующей власти. Например, русские свою историю с удовольствием вспоминают только с Рюрика, когда он в 862 году узурпировал власть в Новгороде. А "до того" русских для "русских" вроде бы и не было вовсе нигде и никогда. Но как тогда могла появиться Киевская Русь из ничего. Татары тоже не очень охотно лезут вглубь собственной истории дальше 1223—1236 годов, когда монголо-татары покорили совсем не татарскую и тем более не монгольскую Болгарию на Волге, а если и признают факт существования Булгарии из-за недавнего и всем очевидного факта ее существования, то, что было до Болгарии и откуда булгары появились — "не помнят". Русские, татары или евреи — не исключение. Национально-государственным склерозом страдают все без исключения нации, народы и государства. Разница состоит только в точке отсчета: "до того" или "после того".

В Западной Европе принято вести свою родословную, поэтому там и помнят больше, но тоже, как правило, "после того". Французы или англичане могут расписать своих предков чуть ли не за 2000 лет, но даже и у них память пропадает, что было, например, до присоединения гальских и кельтских племен Юлием Цезарем к Римской империи. Германские племена не стали дожидаться, когда какой-нибудь очередной "цезарь" присоединит их к какой-нибудь очередной империи, а сами стали захватывать себе земли той же Римской империи вместе с проживающим там населением, начав великое переселение народов, прежде всего готов, в Западной Европе. Поэтому теперешние цивилизованные немцы тоже хорошо помнят, как правило, только ту свою историю, что была после рождения германской государственности в 10 веке, как будто "до того" немцев-готов и полабских славян в Германии не было. Итальянцы помнят себя только после основания Рима в 8 веке до новой эры, но никак не "до того". Меньше всего страдают склерозом греки — эти самые древние человеки. Они помнят себя где-то с третьего тысячелетия до новой эры, но тоже "не более того". К народам с хорошей памятью можно отнести также египтян, индийцев, китайцев и еще, если покопаться в истории, около дюжины народов и государств. А все остальные — сплошные склеротики в той или иной степени. При таком диагнозе не могут не возникнуть как минимум 2 вопроса: "Почему одни страдают склерозом больше, а другие меньше и что было у народов и государств "до того"?"

Память людей, племен, народов, государств.

Чтобы помнить все или кое-что, надо обладать памятью. Есть два вида памяти: временная (динамичная) и постоянная (статичная) или, выражаясь компьютерным языком, оперативная и жесткая память. Оперативная память оперативно производит различные операции и манипуляции с различной информацией. Жесткая (статичная) память просто хранит информацию, как на складе, ничего с ней сама не делая. Такое разделение памяти существует не только в компьютере, но и в голове человека разумного. Правда мозги человека не так явно делятся на оперативное запоминающее устройство и жесткий диск, но то, что такое разделение существует, подтверждается многочисленными фактами. Например, Советский Союз на каждом углу хвастался, что у него самое большое число самых разных ученых в мире. И это правда.

Но это "жесткая" правда. Настоящая правда в этой "жесткой" правде заключается в том, что почти все советские ученые были "оснащены", как правило, жесткой памятью, были подготовлены на накопление и хранение статичной информации, многие из советских ученых действительно были и остались еще по сей день ходячими энциклопедиями, но они мало были способны оперативно работать с этой информацией, а потому и мало чего практически полезного и в нужный момент "выдавали на гора", т.е. оперативная память как советских ученых, так и советских людей была недостаточно развита и ее развитие не только не поощрялось государством, но даже всячески подавлялось, т.к. высокоразвитая оперативная память людей — это, прежде всего, творчество а, следовательно, и инакомыслие со всеми вытекающими отсюда политическими и практическими последствиями для обеих сторон. Результатом такой недоразвитой оперативной памяти в недоразвитых государственных структурах и научно-общественных организациях стал кризис во всех сферах советского общества и распад и советской экономики, и государственности, и науки, и культуры, и всего военного и прочего гражданского дела.

Раньше главной для людей была жесткая (постоянная) память. Жесткая память — это способность людей, этносов, наций и народов фиксировать свои и чужие события, сохранять, передавать и накапливать, как теперь принято говорить, различную информацию. Но чтобы постоянно помнить события, надо уметь где-то хранить и накапливать эту информацию, кому-то или куда-то передавать ее, т.е. надо иметь средства трансформации этой информации. На уровне семьи таким необходимым и достаточным средством передачи информации является речь. Не зря же говорят, что родные и близкие люди, всю жизнь живущие вместе, понимают друг друга с полуслова, т.е. этим людям для передачи друг другу информации хватало примитивного набора слов, а то и просто взгляда или жеста. Не случайно звери и птицы при общении друг с другом в своих семьях тоже свободно обходятся примитивным мычанием, рычанием или пищанием и прекрасно понимают друг друга на своем зверином уровне интеллекта и на своем "птичьем" языке, как философы или ученые в своей области и на своем тоже философско-ученом "птичьем" языке. Поэтому в первых семьях, у первобытных людей развитой речи не было, а было примитивное звериное рычание и мычание, которое и во многих современных семьях сохранилось и по сей день. Речь у людей появилась тогда, когда появилась необходимость общения (передачи информации) между семьями, т.е. при формировании родов и тем более племен. Если бы отдельные виды зверей и птиц расплодились до количества людей, то у них бы тоже наверняка появилась бы нации, государства и, как следствие этого, членораздельная "речь" и они бы "заговорили". Так называемое теперь разнообразное устное народное творчество — это не что иное, как родоплеменная фиксация, сохранение, накопление и передача из поколения в поколение различной родоплеменной информации, это жесткая, постоянная память рода, племени, этноса или народа. Это ненадежная память, т.к. с гибелью рода или племени погибала и вся родоплеменная информация. Именно поэтому мы почти ничего не знаем о первобытнообщинном, родоплеменном периоде человечества. А так называемое устное народное творчество родов, племен, этносов и народов явилось основной причиной их национально-государственного склероза.

Для более надежного хранения и передачи из поколения в поколение различной информации "устного народного творчества" уже недостаточно. Для этого уже нужна письменность. Но как первые семьи могли свободно обходиться без речи, так и первые племена могли тоже свободно обходиться без письменности, о чем свидетельствует вся родоплеменная история человечества с глубины веков и тысячелетий до наших дней: ни одно даже недавно открытое более-менее изолированное племя нигде и никакой письменности не имело. И не потому, что древние или тем более современные роды и племена были такими "темными", что не могли ее изобрести или взять напрокат у грамотных соседей, а потому, что эта письменность им была не нужна. Но письменность появлялась сразу же, как только группы племен стали обьединяться в этносы, нации или народы и у них начинали появляться первые признаки государственности, т.к. только у государства появлялась жизненная потребность в более надежном, чем устное народное творчество, инструменте накопления, хранения и передачи информации как между его подданными, между его структурами, так и между самими государствами. В связи с этим обиходные термины "народная", "национальная" и тем более "этническая" или "племенная" письменность — не истинные. Истинная письменность — это государственная письменность.

С развитием государств и национальной государственности развивалась не только государственная письменность, но и другие формы накопления, передачи и хранения информации: живопись, скульптура, зодчество, музыка. Все это и многое другое называется теперь национальной или народной культурой. Но "всему головой" была и пока еще остается письменность, которая скоро, как и устное народное творчество, с приходом новых, надгосударственных форм организации жизни всего человеческого общества уступит свои позиции и новым формам накопления, передачи и хранения информации. И такая "суперписьменность" уже появляется — это хороша всем известные персональные компьютеры, мини- и макси-ЭВМ, которые многим кажутся верхом совершенства, а на самом деле это только первые робкие шаги на пути настоящего и тем более будущего развития информатики и вычислительной техники. За электронно-вычислительными машинами на магнитных носителях последует "суперписьменность" на живых клетках и микробах, на молекулах, атомах, электронах, ивнах и других сверх элементарных частицах и материи, и духа. Это станет основой для развития полу-исскуственной-полу-естественной общечеловеческой памяти, сознания, разума и духа, что приблизит уже божественные горизонты познания и этого и "тех" миров.

Как бы и куда бы ни развивалась дальше память, но отныне и навсегда важнейшей памятью будет ОПЕРАТИВНАЯ ПАМЯТЬ для всех: для ЭВМ, для отдельного человека, для всех людей, для наций, народов, государств и всего человечества. Применительно к отдельному человеку оперативная память — это его способность быстро находить нужную информацию, оперативно ее обрабатывать, анализировать различные ситуации, на основании всего этого принимать наилучшие, "разумные" решения и наилучшим образом реализовывать их. Кратко, оперативная память — это: сбор информации, анализ ситуации и синтез новации. Оперативная память — это творческая память. Все настоящие творческие работники (изобретатели, ученые-открыватели, настоящие художники, композиторы, писатели, поэты и прочие творцы чего-либо нового) — это люди с высокоразвитой оперативной памятью. Постоянная память для этих людей играет не главную роль, о чем свидетельствуют расхожие анекдоты о рассеянности талантливых и творческих людей, настоящих ученых, часами разыскивающих собственные очки, забыв их на собственном носу, но одновременно способных делать мировые открытия или изобретения. Точно так же по-настоящему творческие любые группы людей (семьи, роды, племена, этносы, нации, народы, страны и государства) — это тоже группы, общества или сообщества с высокоразвитой оперативной памятью и только они в современном мире могут расчитывать на победу или успех в любом деле. Постоянная память — это хранилище, куда человечество за всю свою историю насобирало уже много различной информации и которая к тому же в последнее время через каждые 5-10 лет еще и удваивается, если верить тем же средствам информации. Главная задача теперь, как разобраться с этой информацией хотя бы не во вред самому себе, важнейшим инструментом чего является оперативная память, основное свойство которой — это способность блеснуть, как метеор, и погаснуть для нового всплеска новой мысли, слова или дела в нужный момент и в нужном месте. Одной из задач "Истины" и является фиксация таких всплесков оперативной памяти, которая после этого переходит в постоянную память и может быть использована всеми.