ЕВРАЗИЙСКИЙ МИРОВОЙ ЯЗЫК

Языки рождаются, расцветают, стареют и отмирают вместе с нациями. Если рождается новая нация, то одновременно рождается и язык этой нации. В истории были два периода, когда на территории Евразии мог утвердиться тюркский язык. В конце первого тысячелетия Русь стояла перед выбором веры. Было принято византийское христианство. Во времена татаро-монгольского господства тоже была возможность более широкого распространения тюркского языка. Но этого не произошло потому, что Золотая Орда с ее кочевым укладом жизни стояла на более низком уровне общественного, политического и экономического развития, чем оседлая Русь.

Так уж распорядилась история, что межнациональным языком Российской Евразии стал славянский язык. На северо-востоке Европы угро-финское влияние на славянский язык было найменьшим. Лесные просторы, охотничий уклад, суровые условия жизни на Севере заставляли и славян и угрофинов не навязывать друг другу свои нравы, обычаи и язык, а находить совместные пути для элементарного выживания, сотрудничества и взаимопомощи. Киевская Русь подверглась найбольшему языковому влиянию почти со всех сторон: печенегов, хазар и половцев с Востока, кавказских и византийских племен с юга, балканских и карпатских племен с Запада. Кто хотел сохранить в чистоте свою славянскую душу, славянский быт и нравы, а нередко и жизнь, уходил на Север в домосковскую, московскую и замосковскую Русь. Белая Русь, почти со всех сторон окруженная славянами, изменила свой славянский язык незначительно. Более молодой русский язык является восточным диалектом более старого белорусско-славянского языка. Поэтому белорусы более спокойно относятся к "русификации" своего языка, чем украинцы и другие не славянские народы Российской Евразии.

После развала Золотой Орды началось усиление Московской Руси, в результате чего последовало расширение и русского языка. Для многих племен и народов распавшейся татаро-монгольской империи русский язык стал родным так же, как для американцев разного происхождения стал родным английский язык. И "вина" русских в том, что русский язык стал языком межнационального общения в Российской империи, не больше, чем "вина" англичан, что их язык стал таким же языком межнационального общения для различных племен и народов в США. К сожалению, этих элементарных аксиом не могут и не хотят понять даже президенты суверенных теперь республик СНГ. Президент Украины Кравчук в "Известиях" от 6.01.1993 пишет: "Мне, как президенту, трудно найти обьяснение, почему русский на Украине свободен в выборе языка, школы, а украинец в России — нет... Нигде вы не увидите ни газеты, не услышите передачи, не попадете в украинский театр, даже в Якутии, где проживает более 500 тысяч украинцев, или в Тюмени, где их столько же..." Но Кравчук по старой коммунистической привычке заблуждается теперь не меньше, чем блудил раньше, путая евразийский языковый божий дар с украинской националистической яичницей.

Уважаемые президенты! (И не только Украины или Латвии...) Неужели вы своими президентскими мозгами никак не можете понять: 1. Что русский и украинский языки — это не только разные языки, но и понятия!? (Русский язык — это не только язык русской нации, но еще и язык межнационального общения еще и других очень многих как людей, так и наций, и народов, в т.ч. и украинцев, проживающих за пределами Украины; и этот язык межнационального общения нужен всем не меньше, а то еще и больше, чем свой родной, национальный. А украинский язык — это только национальный язык и только украинской нации и нужен он только украинцам). 2. Что человек русской, украинской и любой другой национальности и евразиец русского, украинского и любого другого происхождения — это тоже не только разные понятия, но во многом еще и разные люди.

УВАЖАЕМЫЕ БЛУЖДАЕМЫЕ! В Якутии, в Тюмени, в Киеве, Кишиневе, Риге, Ташкенте, Алма-Ате и во всех других местах бывшего СССР или настоящего СНГ проживают не только украинцы или русские, но еще и евразийцы русского, украинского и разного другого происхождения, родной язык для которых — евразийский. И "культурная среда", и "духовность" у них не столько украинская или русская, сколько евразийская. На просторах Евpазии жили и живут не только и не столько русские, украинцы, татары, казахи, якуты, немцы, евреи и прочие многообразные большие или малые народы, сколько евразийцы — новая общность людей, пока не признанная нынешними "демократическими" президентами так же, как и прошлыми "коммунистическими" вождями-секретарями, но это не означает, что не существующая. Зачем, спрашивается, евразийцам украинского происхождения, в совершенстве владеющим родным евразийским языком, украинские школы и театры в Якутии, Тюмени, Риге или Ташкенте, или даже в прародной Украине?

Что же касается украинских школ для украинцев!, проживающих в Якутии, Тюмени или еще где-нибудь, то это вопрос украинцев в Тюмени или Якутии. И если они захотят открыть для себя в Тюмени или Якутии или еще где-либо в ближнем или дальнем зарубежье свою украинскую национальную школу тем более с помощью Украины, и тем более с помощью Кравчука, то ни один человек в современном мире не будет против этого, как не будет создавать искусственно и насильно украинские школы для евразийцев украинского происхождения, что мы и имеем в реальной жизни. Если украинцы не открывают для себя в Тюмени украинские национальные школы и тетры, значит они не украинцы, а евразийцы украинского происхождения и украинский театр для них там — это не предмет первой необходимости. Это их право. Насильственно лишать людей pодного для них евpазийско-pусского языка или насильственно фоpсиовать для них pазвитие дpугих языков было бы такой же дискpиминацией, как и насильственная pусификация наpодов, имеющих свой национальный язык. Каждый человек должен иметь пpаво свободного выбоpа языка так же, как и пpаво свободного выбоpа веpы.

Украинские школы нужны для украинцев на Украине так же, как русские школы нужны для русских в России, как татарские школы для татар в Татарстане, как необходимы национальные школы для любой нации там, где она проживает. Все отличие, которое не могут усвоить даже президенты, состоит в том, что евразийцам в России не надо строить евразийских школ так же, как русским в Евразии, потому что язык у них один — русский. А евразийские школы на Украине, в Прибалтике, на Кавказе, в Средней Азии, в Казахстане, — по всей Российской Евразии надо не только строить, но теперь еще и защищать всевозможными способами, как защищают не только русские, но и евразийские дети свои родные евразийско-русские школы в Латвии. Существующие на Украине, в Прибалтике, на Кавказе, в Средней и Центральной Азии русские школы — это по большому евразийскому счету не только русские, но еще и евразийские школы одновременно, о чем надо постоянно повторять и неустанно твердить везде и всем национально не образованным, политически несознательным и прочим "темным и тупым" людям, и прежде всего, президентам от Прибалтики и "до самых до окраин, от южных гор и до северных морей..."

Более сотни нapодов и народностей, наций и национальностей, pазличных этнических и пpочих гpупп не только за годы советской власти, но и за многие века и тысячелетия так пеpемешались на пpосторах Евpазии, что многие из них имеют весьма туманное пpедставление о своей pодине и тем более пpаpодине так же, как и о свoем пеpвичном языке. Поэтому для большинства людей pодным языком стaновиться господствующий, общепpинятый язык, язык, на котоpом говоpят все — это язык межнационального общения. Во все вpемена людям был необходим международный язык. Такими языками межнационального общения были: гpеческий язык — для эллинических госудаpств и наpодов деpжавы Александpа Македонского в античную эпоху; латинский язык — для госудаpств и наpодов Pимской импеpии в начале новой эpы; аpабский язык — для стpан аpабского Халифата в конце пеpвого тысячелетия; тюpкский язык — для госудаpств импеpии Чингихана в начале втоpого тысячелетия; английский язык — для стpан севеpной Амеpики, и наконец, pусский язык — для наpодов центральной и севеpо-восточной Евpазии. Истоpия свидетельствует, что значительные пpеимущества пpиобpетают те нации и отдельные люди, для котоpых межнациональный язык одновpеменно является и pодным. Утвеждение, что владение двумя или несколькими языками является свидетельством высокого интеллекта, обpазованности и культуpы, — веpно, но только для отдельных людей или малых гpупп, а не для шиpоких масс населения. Всеобщее полиглотство — это такая же утопия, как всеобщая и во всем обpазованность, как всеобщее и во всем pавенство. Хоpошо знать одновpеменно два и более языка могут немногие, что и подтвеpждает pеальная жизнь. Подавляющее большинство людей относительно хоpошо смогут знать только какой-то один язык, втоpой язык они будут знать где-то на уpовне понимания, но твоpить на этом языке они не смогут.

Русская литература считается лучшей в мире не только потому, что она написана хорошими писателями, но и потому, что свои литературные шедевры они писали на хорошем русском языке. Почему музыканты создают и исполняют свои музыкальные произведения не на балалайке, а на пианино или с оркестром, лучше с симфоническим? Потому что музыкальную симфонию на балалайке сыграть нельзя примерно так же, как и хорошую литературную "симфонию" на "балалаечном" языке написать тоже нельзя. Почему многие не русские писатели, в т.ч. и мирового уровня, пишут свои мировые шедевры не на своем родном, а на русском языке? Потому что на русском симфоническом языке даже посредственный литератор вполне может написать вполне приличное литературное произведение, например, как Горький, прошедший свои писательские, но всего лишь только русские народные, а не академические университеты.

В чем "симфоничность" русско-евразийского языка? Большие выразительные возможности русского языка в его большом словарном запасе и его грамматике. В "балалаечных" языках на одно слово приходится несколько понятий. А в евразийском — наоборот, на одно понятие — несколько, много разных слов с многими и разными значениями этого понятиями. Потому что русско-евразийский язык за всю историю своего вольного и свободного развития впитал в себя все лучшие слова всех стран, времен и народов, его когда-либо окружавших. Еще больше выразительных возможностей в славянской грамматике с ее склонениями, спряжениями, суфиксами, префиксами, приставками и заставками, благодаря которым любое иностранное слово, попадая в русский язык, тут же становится русским. Например, русское слово "деньги" — это полностью обрусевшее тюркское слово "таньга". В русском языке есть и не обрусевшие иностранные слова, например "кофе", которое каждый может сделать русским, назвав этот напиток не кофе, а кофие, которое уже во-всю можно склонять: (нет кофия, с кофием, о кофии, кофию и т.д.)

Опыт строительства вавилонской башни, когда народы, строившие этот обьект века, перестали понимать друг друга, свидетельствует, что ничего, кроме вавилонского столпотворения и дымящихся руин из воинствующего языкового национализма мало что толковое получится. Вместе с тем завоеванные свободы и демократический плюрализм речи и письма гарантирует каждому народу, нации, народности и каждому отдельному человеку суверенное право на использование любого языка для общения как внутри, так и снаружи своего дома, республики или государства. Поэтому, кто хочет, пусть обьясняется со своими соседями хоть по-папуасски, хоть знаками или жестами, как глухо-немые. Хотя невозможно даже представить, как можно вести переписку жестами. А как быть с эверестами технической и художественной литературы разных народов, выпущенной за сотни лет на русском языке? Ее что, дублировать на языках всех республик? А если обидятся автономные республики, национальные округа, прочие народности, коих в стране больше сотни. А на очереди хутора, аулы, станы...? Для этого потребуются миллионы переводчиков... Для этого надо будет извести на бумагу не только все наши леса, но и половину джунглей Амазонки...